Действия византийской армии
Ранние византийские авторы, оценивая Ярмукское поражение, старались снять ответственность за него с императора Ираклия, указывая на болезнь императора, предполагаемый мятеж армянского контингента и мифическую пылевую бурю. Ираклий фактически был достаточно далеко от места сражения и мог вмешаться в его ход, только давая общие указания. Точно так же не следует приписывать победу и халифу Омару, руководившему этим завоеванием на расстоянии. Позже у византийских авторов появилась тенденция порицать Ираклия за его усилия волевым путем объединить различные церкви христиан: по «странному» стечению обстоятельств Византия потеряла именно те территории, где господствовало монофиситское христианство, последователей которого преследовал репрессиями император.
Но единственными действительно недовольными и нелояльными империи группами населения в Сирии были евреи и самаритяне, редко служившие в армии. Греки-византийцы никогда полностью не доверяли своим вспомогательным частям из арабов-христиан, но многие из них спаслись только благодаря упорному сопротивлению гассанидов и встречному удару конницы лакхмов и джуд-хамов во время их отхода в Эмесу. Более серьезная проблема Византии заключалась в нехватке средств, чтобы оплатить свою армию и поддерживать дружбу соседних племен. Это почти наверняка подорвало дисциплину перед сражением при Ярмуке. Византийские силы в Палестине и Сирии, превышая количеством арабских мусульманских захватчиков, могли сконцентрировать свои силы и достичь значительного численного преимущества только на поле битвы при Ярмуке. Их последующее поражение, возможно, произошло от отсутствия координации между командирами и трения между армянами и греками. Византийцы явно не воспользовались возможностями, даваемыми им рельефом местности – а поскольку сражение происходило на землях, исстари принадлежавших гассанидам, очевидно, что советы гассанидского царя Джабалы были проигнорированы. Трудно назвать тактически грамотным решением повторение одного и того же удара каждый следующий день сражения. «Секретные» переговоры в попытке перессорить вражеских лидеров, похоже, были знакомы всем соседям Византии и казались тонкой дипломатической тактикой только самим византийцам. Ну и, возможно, главное – имперцы недооценили роль новой веры арабов-мусульман.
Ярмукская битва необычна прежде всего потому, что византийское верховное командование приняло наступательную тактику в решительном сражении, оставив традиционную осторожность, поскольку было полностью уверено в победе. Это может объяснить глубину отчаяния, которое охватило армию, как только сражение было проиграно, и отсутствие тыловой защитной позиции на случай отступления.
Обе стороны достаточно умело использовали тактические наработки в течение всей Ярмукской кампании. Византийцы, как и в борьбе с Сасанидами, пытались ослабить противника в многочисленных осадах. Стойкость городов и продолжительность сопротивления зависит от состояния стен, морального духа гарнизона, таланта командира и пригодности запасов продовольствия и воды. Все это было обеспечено императором и его чиновниками, но большинство городов только делали видимость сопротивления, чтобы добиться приличных условий капитуляции. Фактически Сирия была потеряна не столько из-за Ярмука, сколько из-за нежелания городского населения сопротивляться захватчикам, хотя ранее они месяцами упорно бились с персидскими захватчиками. В сельской местности обычные люди хорошо почувствовали, что они меняют один набор арабских правителей на другой: гассанидов на мусульман, и этот второй выбор им показался более привлекательным.
Для Византийской империи царствование Ираклия оказалось эпохой потрясающей победы над Сасанидами, в которую уже никто не верил, и ужасающего разгрома мусульманами, которого никто не ожидал. Традиционная византийская тактика потерпела неудачу, но Империя уцелела и смогла принять на вооружение тактику своих противников. В новом столетии эти тактические наработки вылились в полупартизанские защитные действия, когда мелкие византийские отряды, наподобие ранних мусульман, прорывались на арабские территории, жгли, грабили и разоряли, а потом отходили, не вступая в большие сражения. Так же, как и византийцы, арабы-мусульмане ничего не смогли противопоставить этим летучим отрядам, а посланные вдогонку арабские войска раз за разом уничтожались в засадах.
Действия мусульманской армии
Мусульманское вторжение в Сирию не было переселением племен. Это была тщательно спланированная, скоординированная и организованная серия военных операций, использующая стратегию, ориентированную на традиционные византийские защитные мероприятия. Тактика арабов мусульман проникновения на территорию противника несколькими самостоятельными отрядами исключила традиционное различие между «фронтом» и «тылом». Мусульманские командиры отлично знали военные традиции своего противника, в то время как византийцы не понимали методы мусульман.
Знаменитый марш Халида ибн Валида из Ирака в Сирию показал, что мусульмане способны перемещаться по совершенно безлюдным степям и могут находить общий язык со многими воинственными племенами. Ход кампании также продемонстрировал высшую степень контроля халифа из столицы в Медине. В сражении мусульманские арабы превосходно использовали местность и никогда не допускали грубых тактических ошибок. Их готовность атаковать в самое жаркое время суток и сражаться, не имея запасов питьевой воды, часто компенсировало численный перевес их противников. Арабы культивировали репутацию свирепости своих воинов в бою, что действовало подавляюще на их врагов и основывалось на дикости многих арабских племен. Летописцы обеих сторон упоминают свирепость арабских женщин в сражениях. Их активная роль была неожиданной для более традиционных в вопросах пола византийцев.
С другой стороны, ошибкой было бы бесконечно превозносить моральный дух мусульманской армии, ибо было немало случаев дезертирства и на мусульманской стороне при Ярмуке. В основном это были перебежчики из арабских племен лакхм и джудхам, которых было немало и в византийской армии, но с обеих сторон сражались они с невеликим энтузиазмом.