В условиях осады даже вера византийцев подверглась испытанию. Появились признаки того, что само небо отвернулось от города. Именно в эти дни все снова вспомнили предсказания о гибели империи. Первым христианским императором был Константин, сын Елены; таковым же будет и последний. Вспоминали также предсказание о том, что Константинополь никогда не падет в момент, когда прибывает луна. Это очень ободряло защитников при отражении нападения в прошедшую неделю. Но 24 мая наступило полнолуние, а затем при убывающей луне город подвергнется серьезной опасности. В ночь полнолуния произошло лунное затмение, и в течение трех часов царила полная темнота. На следующий день весь город узнал о безысходных вестях, которые привезла бригантина.
Затмение же настолько понизило дух осажденных, что решено было последние мольбы обратить к Богоматери. Самую почитаемую ее икону водрузили на носилки, которые подняли наиболее благочестивые горожане и торжественно понесли по улицам города. Все, кто мог покинуть свои боевые посты на стенах, присоединились к процессии. Однако во время этого медленно и торжественно шествия икона вдруг упала с носилок. Бросившимся ее поднимать она показалась такой тяжелой, как будто была сделана из свинца; лишь с большими усилиями икону водрузили на место. Когда же процессия возобновилась, над городом разразилась гроза с градом, который было почти невозможно выдержать; затем хлынул такой ливень, что потоки воды чуть ли не уносили с собой детей. Процессию пришлось прекратить. На следующий день, как будто всех этих зловещих знаков было еще недостаточно, весь город окутал густой туман – явление, совершенно невиданное для этих мест в мае. Словно Богоматерь окутала себя облаками, чтобы не заметили, как она покидает город. Ночью же, когда туман рассеялся, вокруг купола храма Св. Софии заметили какое-то странное сияние. Его видели не только в городе, но и в турецком лагере. Турки тоже пришли в волнение. Но мудрецы султана истолковали это сияние как знамение того, что скоро свет истинной веры воссияет над этим священным зданием. У греков и итальянской союзнической армии такого утешительного толкования не было.
Некоторые из советников императора предложили, чтобы он покинул города и продолжил борьбу в другом месте. Мехмед II послал последних парламентеров в Константинополь. Во главе делегации был его шурин Исфендияроглу Исмаил-бей, вассальный правитель Кастамону и Синопа, имевший друзей среди византийской знати. Он представил предложения турок: император должен удалиться в Морею в Южной Греции, город должен быть передан под управление туркам. Но Константин XI, согласно более поздним хроникам, ответил: «Бог не простит мне этого, я не должен жить как Император без Империи. Это мой город, и я погибну вместе с ним. Кто хочет, может спасаться, но если кто-то готов по-мужски бросить вызов смерти, он последует в этой битве за мной». У императора были сведения, что венецианский флот вышел в море, что венгры успешно двигаются на юг. Возможно, именно поэтому он отказался от предложений султана.
