Фактически, можно сказать, что ранние мусульманские армии имели вооружение, приблизительно равное их византийским и сасанидским противникам. В нескольких хадисах (Hadiths), или «Беседах пророка со своими последователями» обсуждаются проблемы вооружения войска. Например: «Когда воин получает от своего рода что-либо, что он может использовать в военном походе, он берет это на поле битвы, но бережет; или если воин собирается в поход, но его род отговаривает его, он должен принять решение идти в поход в следующем году; что же касается вооружения, то он должен хранить его в исправности, а если оно выйдет из строя, то он обязан купить аналогичное за свои деньги до начала будущего похода».
Броня аравийцев включала золоченые шлемы, возможно, подобные посеребренным шлемам империи Сасанидов. Один из сохранившихся шлемов позднесасанидского или раннемусульманского периода имеет остатки кольчужной маски на лицевой части шлема, в то время как другой имеет фрагменты кожаной маски. Ранние мусульманские воины по описаниям имели округлые шлемы. Вряд ли они были коваными из единого куска металла, скорее, это были сегментированные шлемы, какие находят археологи в тюркской Центральной Азии. Возможно, что именно такие шлемы именовались тарика (tarikah). Более распространенным был яйцеобразный шлем Байда (Baidah по-арабски «яйцо»). Он представлял собой две скрепленные полусферы и полностью повторял ранневи-зантийские двучастные шлемы. Кольчужный полог крепился к шлему, чтобы защитить лицо, щеки и шею. Иногда кольчуга не крепилась к шлему, а выполнялась как самостоятельный кольчужный капюшон -майфар (mighfar), шлем в таком случае мог одеваться поверх капюшона или отсутствовать вообще. Аналогичный головной убор мы видим в римско-византийских армиях, начиная с V столетия.
Обычная нательная броня состояла из дира (dir’) – большой кольчужной рубахи, имевшей для удобства одевания и использования оружия довольно большую прорезь на груди. Чтобы избежать ржавчины, дир полировался и выдерживался некоторое время в смеси пыли, нефти и верблюжьего навоза. Замечательный документ 647 г. упоминает отряд из 342 солдат, сопровождаемых двенадцатью мастерами по производству и ремонту кольчуг. Пластинчатая броня была редка даже в сасанидском Иране, и хотя несколько таких панцирей (т.н. джавшан-панцирей [jawshan]) попало в руки арабов и использовалось их военачальниками, но были они очень дороги.
Весьма характерный диалог по сравнительной оценке разного типа вооружений легенда приписывает халифу Омару и Амр-ибн-ал-Асу. «Метательное копье?» – спрашивает Амр. «Это – брат, который может предать вас». «Стрелы?» «Стрелы – посыльные смерти, которые, возможно, попадут в цель, а могут и отскочить от доспеха». «Щит?» «Это защита, которой достается больше всего». «Броня?» «Это то, что мешает всаднику и является обузой для пешего солдата, но во всех случаях является сильной защитой». «Меч?» «Это могущественное оружие, которое при неудаче может стать причиной вашей смерти!»
Большинство арабских щитов были их кожи, в основном – верблюжьей или воловьей. Натянутые на плетеную основу, они проклеивались нефтью, такими они описаны еще в библейских преданиях. Пехотные копья были около двух с половиной метров длиной, в то время как конные – до пяти с половиной метров. На копья некоторые всадники привязывали вуаль своей жены, выглядевшую как вымпел. Эта романтичная арабская практика получила широкое распространение в средневековой Европе. Метательные копья использовались в основном йеменскими солдатами.
Меч, безусловно, был самым престижным оружием арабов-мусульман и во многом походил на римский пехотный меч гладиус (gladius). Некоторые арабские воины носили сразу по два меча, возможно, что это были кавалеристы, носившие одновременно короткий арабский меч и более длинный клинок сасанидской конницы. Кинжал в Аравии, как и в Иране, был личным оружием и последним средством для самозащиты.