Для большинства гладиаторов имелся только один шанс остаться в живых. Умело действуя на арене они могли надеяться выиграть рудис – деревянный меч, служивший символом освобождения и, вместе с тем, подтверждения высокого гладиаторского мастерства. Но даже если рудис заполучить не удавалось, самые отважные гладиаторы завоевывали симпатию со стороны публики. Многие гладиаторы даже получив рудис, продолжали участвовать в боях, так как слава и успех значили больше, чем опасность быть убитым. Сирийский гладиатор Фламма четырежды выигрывал рудис, но продолжал выступать на арене. Получив свободу, Фламма стал, как сказали бы сейчас, «играющим тренером». Он окончательно перестал участвовать в боях в 30 лет. К тому времени не его счету было 25 побед, 4 поражения (но при этом публика пожелала сохранить ему жизнь), а также девять обоюдных побед (оба бойца признаны победителями). Если предположить, что он стал гладиатором в 17 лет, то бои проводил в среднем каждые четыре месяца. Но его надгробье перечислены многие из его побед.
Другой гладиатор, по имени Батон, победил в одном из боев, но его заставили тут же вести второй бой. Он выиграл и это поединок. Император Каракалла приказал гладиатору приступить к третьему бою. На этот раз свежий противник победил уставшего Батона и убил его. Тем не менее, Батон был удостоен торжественных похорон.
Не все бойцы были настолько популярны. И погибшие бойцы оставались презираемы обществом. Под Сассиной было организовано кладбище для покойников трех типов: самоубийц, преступников и гладиаторов.
Решимость гладиаторов выступать на арене поразила Дионисия из Галикарнаса. Он удивлялся тому, что гладиаторы сохраняют спокойствие, видя как со сцены убирают трупы их товарищей и засыпают свежим песком лужи крови. Кроме того, Дионисия удивляла способность гладиаторов на смерть биться со своими недавними товарищами из одной школы, с которыми может быть всего несколько часов назад вместе ели в одной комнате, с которыми вместе тренировались, мылись в одной бане и спали на соседних койках. Гладиаторы также умели переносить раны и принимать смерть без малейшего стона.
Надев глухой шлем, грозный и нарядный с виду, гладиатор как бы перевоплощался. Бой шел как бы не между прежними товарищами, а между рыбаком-ретиарием и рыбой-мирмиллоном. Шлем оставался на голове до самой смерти гладиатора. Обреченный на смерть «принимал сталь» (ferrum recipere).
Особые ценители гладиаторского боя старались понаблюдать за бойцами еще до начала боя. С этой целью эдитор игр накануне устраивал обед с участием гладиаторов, на который могли прийти все желающие. Гладиаторы фракийского и кельтского происхождения, как правило, на обеде наедались от пуза. Греки, напротив, почти ничего не ели, а лишь прощались с друзьями и жаловались на судьбу. Прочие спокойно подкрепляли свои силы, понимая, что как невоздержанность так и излишняя скромность в еде может сказаться на результатах завтрашнего боя.
Если гладиатор проигрывал бой, то он мог и остаться в живых. Известное голосование публики с помощью большого пальца руки, повернутого вверх или вниз – это изобретение современных кинорежиссеров. Победитель получал пальмовую ветвь или лавровый венок. Тем не менее, именно публика определяла добить ли побежденного или нет. Есть многочисленные свидетельства об оставленных в живых побежденных гладиаторах. Случались также варианты, когда ни одна из сторон не могла одержать явной победы.
Сравнительно редко гладиаторам удавалось во время боя нанести смертельный удар. Как правило, проигравший получал ранение с которым не мог продолжать вести бой. Подняв указательный палец левой руки, гладиатор объявлял себя побежденным. Рельефы и мозаики показывают нам многочисленные случаи добивания побежденного. На мнение публики сильно влияло поведение побежденного гладиатора. Особенно тяжелым «проступком» была «изнеженность» гладиатора. Здесь самые плохие шансы были у ретиариев. Даже среди гладиаторов ретиарии считались низшей кастой. Как правило, ретиарии выступали под псевдонимами вроде Нарцисс или Купидон. Их натертые маслом мускулистые тела производили неизгладимое впечатление на женскую часть аудитории, но правом голоса обладали мужчины, которые были безжалостны к «неженкам». Подобное свидетельство можно найти у Ювенала.
Гладиаторы, будучи отверженными членами общества, не имели права на почетные похороны, если только такие похороны не организовывались родственниками или поклонниками. Ланиста также иногда раскошеливался на похороны одного из своих гладиаторов, но делал это всегда по соображениям поддержания имиджа. О погибших гладиаторах публика быстро забывала.
