Римская армия в походе, останавливаясь вечером на привал, обязательно сооружала походный лагерь. Походный лагерь был в равной степени инструментом защиты и нападения. Он позволял армии действовать, далеко углубившись на территорию противника, и выполнял троякую функцию. Во-первых, лагерь становился базой, откуда действовала римская армия. Во-вторых, в лагере армия всегда могла укрыться в случае неудачи. В третьих, ежедневное сооружение лагеря оставляло за движущейся армией цепь баз, которые прикрывали линии коммуникаций. Подобным образом поступал Наполеон, который по словам Клаузевица «всегда предпринимал серьезные меры для защиты тылов своей армии, поэтому самые дерзкие его операции были не столь рискованны, как это могло показаться».
Воздушная разведка показала, что в плане походный лагерь далеко не всегда представлял собой прямоугольник, а имел неправильную форму, так как применялся к местности. Лагерь окружала земляная насыпь с деревянными заграждениями. Сохранились образцы деревянных кольев, заостренных с обоих концов и квадратных в сечении. В центре кола выбирался «поясок». Колья не забивались в землю, а связывались по три-четыре, образуя своего рода «ежи», которые Вегеций называет tribuli. Хотя такие ежи не причиняли противнику непосредственного вреда, они нарушали его строй. В походе каждый легионер нес с собой пару таких кольев.
За валом сооружался ров V-образного профиля (fossa) глубиной не менее метра. Грунт, извлеченный из рва обычно шел на сооружение насыпи. Входы в лагерь были двух типов. Во-первых, простые проходы представляли собой разрыв в линии рва и вала шириной несколько метров. Во-вторых, усиленные проходы (tituli), защищенные клавикулами” (claviculae) – дополнительными ответвлениями вала, и иногда, рва. Обычно “клавикула” находилась внутри территории лагеря, хотя встречались внешние и двойные клавикулы. Клавикула направляла движение так, чтобы входящие поворачивались правым боком, незащищенным щитом, в сторону обороняющихся.
Внутри лагеря ставились палатки вдоль прямых улиц. Каждому подразделению отводился участок, достаточный для того, чтобы поставить на нем палатку. По свидетельству Гигина Громатика, каждая палатка (papiio) имела площадь 10 римских кв. футов (3 кв. м) и вмещала восемь человек (contubernium). Палатки делали из качественных шкур. Фрагменты палаток, обнаруженные в Ньюстеде и Бердосвальде, изготовлены из телячьих шкур. У палатки имелись два входа, по высоте она позволяла человеку стоять во весь рост. Палатка сшивалась из 25 деталей. В походном положении палатку сворачивали в скатку, которую перевозили на муле. Именно это обстоятельство обусловило название палатки, так как papilio означает “бабочка”, то есть в свернутом виде она напоминала куколку, а в развернутом — бабочку.
Между валом и крайними палатками всегда оставалось свободное пространство (inntervallum). Практически это означало, что палатки находились вне досягаемости метательного оружия. Кроме того, свободное пространство позволяло легко перебрасывать резервы вдоль стены. Точно определить численность армии, находившейся в походном лагере, непросто . Как правило, полный легион (5 120 человек) требовал лагеря площадью 30 акров. Для постоянной гарнизонной крепости требовались уже 50-60 акров.
Походный лагерь защищал армию от внезапного нападения противника. Ров и вал могли только замедлить продвижение противника, но не остановить его. Римляне предпочитали разбить противника в открытом сражении и по возможности избегали сражаться внутри лагеря. Но случалось всякое. Тацит описывает шестую кампанию (82 г. н.э.) Агриколы так: “Населявшие Каледонию племена прониклись решимостью действовать и взялись за оружие; они повели обширные приготовления, как обычно, когда речь идет о недостаточно установленном, непомерно преувеличенные молвой, и больше того, дерзнули напасть на римское укрепление; поскольку вызов был брошен ими, они стали казаться еще страшнее”.
Одно такое нападение произошло ночью на походный лагерь легиона VIIII Hispana. Сняв охрану, каледоны “среди смятения, охватившего наших еще полусонных воинов, ворвались в лагерь”.
