Тяготы походов македонской армии

Rate this post

Физическое и эмоциональное влияние

Как воины выносили тяготы кампании? Об этом свидетельствуют письма домой, а также свидетельские показания, сохранившиеся в материалах судебных заседаний. Интерес представляет речь Кена, сына Полемократа, сказанная Александру на берегах Гифасиса. В ней полностью раскрыта тема физической и моральной усталости солдат, накопившейся за годы боев: «Ты покорил, о царь, величием подвигов не только врагов, но и своих воинов. Мы выполнили все, что могли взять на себя смертные. Нам, измерившим моря и земли, все известно лучше, чем местным жителям. Мы стоим почти на краю света. Ты же хочешь идти в другой мир и проникнуть в Индию, неведомую самим индам, хочешь поднять с укромного ложа людей, живущих среди зверей и змей и своей победой осветить больше земель, чем освещает солнце. Этот замысел достоин твоего гения, но он не по нашим силам. Твоя доблесть все будет возрастать, а наши силы уж на исходе. Посмотри на наши обескровленные тела, пробитые множеством ран с гниющими рубцами на них. Оружие наше притупилось, не хватает средств защиты. Мы надели персидские одежды, потому что нельзя подвезти наших; мы уподобились чужеземцам-варварам. У многих ли есть панцири? У кого остались кони? Прикажи выяснить, многих ли из нас сопровождают рабы, что у кого осталось от добычи. Всех победившие, мы во всем нуждаемся. И мы страдаем не от излишества: оружие войны мы израсходовали на войну же» (Квинт Курций Руф, 9.3.7-11).

Вакхическое поведение

Наконец, следует упомянуть эпизод, который многие апологеты Александра отметают как фантастический, а именно вакхическую оргию в Кармании. После всех ужасов индийской кампании и лишений пути через пустыни Белуджистана, Александр дал отдых своим войскам. Плутарх пишет: «Восстановив свои силы, македоняне в течение семи дней веселой процессией шествовали через Карманию. Восьмерка коней медленно везла Александра, который беспрерывно, днем и ночью, пировал с ближайшими друзьями, восседая на своего рода сцене, утвержденной на высоком, отовсюду видном помосте. Затем следовало множество колесниц, защищенных от солнечных лучей пурпурными и пестрыми коврами или же зелеными, постоянно свежими ветвями, на этих колесницах сидели остальные друзья и полководцы, украшенные венками и весело пирующие. Нигде не было видно ни щитов, ни шлемов, ни копий, на всем пути воины чашами, кружками и кубками черпали вино из пифосов и кратеров и пили за здоровье друг друга, одни при этом продолжали идти вперед, а другие падали наземь. Повсюду раздавались звуки свирелей и флейт, звенели песни, слышались вакхические восклицания женщин. В течение всего этого беспорядочного перехода царило такое необузданное веселье, как будто сам Вакх присутствовал тут же и участвовал в этом радостном шествии» (Плутарх, Alexander, 67).

После боя
После боя

Хотя Александр дважды побеждал персидского царя, каждая победа стоила ему ощутимых потерь, в первую очередь в пехоте. Исключение составляет лишь сражение при Гранике, где потери пехоты оказались ниже потерь конницы. Число потерь занижалось с пропагандистскими целями, поэтому не следует на веру принимать цифры, приводимые официальными историками Александра. Например, сообщается,что в сражении при Иссе македонцы потеряли 300 человек. Но эта цифра представляет сомнительной, так как фаланге пришлось сражаться против 30000 греческих наемников. Об ожесточенности сражения свидетельствует тот факт, что македонцы потеряли таксиарха Птолемея, сына Селевка.

Анонимный папирус, обнаруженный в Оксиринхе в Египте приводит более убедительную цифру потерь -1000 убитых пехотинцев и 200 всадников. Следует также учесть, что многие раненые позднее скончались от ран или были отправлены в отставку по инвалидности.

Здесь изображена одна из наиболее печальных сцен войны: на поле боя собирают убитых и раненых. Два солдата кладут труп на повозку, возможно всего за несколько часов до этого все трое обсуждали возможности предстоящего боя. Двое других ведут раненого. Остальные собирают трофеи. Погибших персов легко отличитъ по их чешуйчатым панцирям и характерной формы щитам.

Персидские пехотинцы в V-IV вв. до н.э. пользовались большими прямоугольными щитами, изображения которых часто встречаются на греческой керамике, а также на саркофаге Александра.

Оставьте свой комментарий

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *