Падение Константинополя (III)

Rate this post

Султан Мехмед теперь имел только один свежий корпус – свою дворцовую стражу, включая янычар. Согласно данным Ипсиланти, не подтверждающимися какими-либо другими источниками, 3 000 янычар находились под командованием Балтоглу и атаковали главный проем в стене возле ворот Святого Романа. Все источники соглашаются, что эти янычары действовали с завидной дисциплиной, двигались не торопясь, без шума и музыки, в то время как султан Мехмед сопровождал из до самого рва. Эта третья стадия атаки продолжалась почти час, пока кто-то из янычар не обнаружил, что в стене осталась незакрытой дверь Керкопорта – маленькая дверца, служившая осажденным для организации вылазок. Приблизительно 50 солдат ворвались в нее, быстро поднялись по внутренней лестнице и подняли свое знамя на крепостной стене. Они были отрезаны и почти не имели шансов выжить, но выпавший им случай они использовали в полной мере. И тут проявила себя турецкая дисциплина и гибкая структура командования оттоманскими войсками.

стены Константинополя
На этом снимке хорошо виден холмистый характер местности, пересекаемой сухопутными стенами Константинополя к югу от Харисийских ворот, называемых сегодня Эдирне Капи.

Джованни Джустиниани Лонго прикрывал брешь на одном из деревянных валов, когда его тяжело ранило пулей. Она попала в плечо, и пройдя через пройму в кирасе, повредила легкое и грудь. Рана была смертельной, хотя в тот момент этого никто не заметил. Лонго попросил отнести его на перевязку в тыл. Находившийся поблизости император Константин взывал: «Брат мой, вы смело бились. Не оставляйте нас в нашем бедствии. Спасение города зависит от вас. Вернитесь на свой пост. Куда вы уходите?» Джустиниани просто ответил: «Туда, где Господь поведет меня против этих турок». Когда люди Джустиниани увидели, что его нет на стенах, они решили, что он сбежал. Паника распространилась, поощряемая видом оттоманского знамени на стене на севере. Защитники, находившиеся на внешнем контуре главной стены, побежали назад на вторую линию стен, отступая через пробитые в стене бреши.

Точное описание того, что там происходило, было потом искажено легендами. Султан Мехмед и Заганос-паша оба заметили замешательство на стенах и послали на прорыв подразделение янычар во главе с воином гигантского роста по имени Хасан Улубад. Хасан достиг гребня разрушенной части стены, но был убит камнем из пращи. Семнадцать из его 30 товарищей были также убиты, но оставшиеся удержали позицию, пока подошедшие солдаты присоединились к ним.

Янычары теперь занимали участок второй, внутренней стены около ворот Святого Романа, появляясь позади защитников внешней стены и внося панику в их ряды. Распространился слух, что турки ворвались в город через гавань. Возможно, это было и правдой. Приблизительно в четыре часа утра наступил рассвет, все большее число турецких знамен появлялось на влахернских стенах. Братья Боккиарди на мечах пробились назад на свои корабли, но Минотто и большинство венецианцев были окружены и захвачены в плен. Согласно историку Дуке, защитники стены Золотого Рога бежали по стене к устью залива, в то время как турецкие моряки прорывались в противоположном направлении.

В соседнем квартале Петрион (зона обороны Луки Нотараса) местные рыбаки сами открыли ворота для турок, после того как им пообещали пощадить их дома.

Защита города трещала по всем швам. Иностранцы пробивались к своим судам в Золотом Роге, в то время как местные греческие милиционеры поспешили в свои кварталы защищать собственные дома. Много защитников в долине Ликос были взяты в плен. В районе Студиона и Псамафии никакого сопротивления туркам оказано не было: защитники здесь немедленно сдались в надежде сохранить свои дома и церкви от грабежа. С отчаянным упорством сражались каталонцы возле старого императорского дворца, они не отступили, пока все не были либо захвачены в плен, либо убиты, когда оттоманские моряки прорвались через Платайские и Хорайские ворота. Упорно сражался и принц Орхан с преданными ему константинопольскими турками, твердо зная, какая участь ожидает их, попади они в руки султана. После падения города принц Орхан пробовал убежать, переодевшись монахом, но был схвачен и заключен вместе с другими пленными на турецком транспортном судне, а позже был узнан и казнен. Лука Нотарас, очевидно, содержался в плену на том же самом судне.

Джустиниани Лонго был на перевязке, когда ему сообщили о прорыве турок через стены. Лоного приказал отозвать своих людей трубой. Кардинал Исидор, переодевшись рабом, убежал в Галату. Альвизо Диедо прибыл в Галату, чтобы обсудить ситуацию. Генуэзские власти хотели арестовать его, но поскольку их многие соплеменники хотели побыстрее убраться их поверженного города, они вынудили руководство Галаты разрешить открыть цепные ворота. Двое из моряков Диедо топорами обрубили ремни, которыми цепь была привязана к стенам Перы, и цепь стала на своих поплавках медленно отплывать в сторону. Дав знак находившимся в заливе кораблям следовать за ним, Диедо направил лодку в образовавшийся проход. Семь генуэзских судов из Перы тут же последовали за ним; вскоре к ним присоединилось большинство венецианских боевых кораблей, четыре-пять императорских галер и один-два боевых корабля генуэзцев. Не обращая внимания на турецкий флот, они постарались по возможности подобрать на борт как можно больше людей, спасающихся на лодках в водах залива. Уже миновав заграждение, вся флотилия еще примерно около часа ожидала у выхода в Босфор, не удастся ли вырваться еще каким-либо судам. Они прекрасно понимали, что если после их ухода какое-либо христианское судно попытается уйти из Константинополя, ему от турецкого флота не отбиться. Затем большая часть кораблей воспользовалась поднявшимся сильным северным ветром, поплыла в Мраморное море и дальше через Дарданеллы… Несколько кораблей ушло на день позже, включая и тот, на котором находился Джустиниани Лонго. Они продолжали принимать шлюпки с беглецами еще сутки и лишь потом отправились на юг. По дороге домой Джустиниани Лонго умер. Те суда, которые остались, были захвачены Хамза-беем, который командовал несколькими галерами, пришедшими через отведенную цепь в Золотой Рог. Критские моряки, защищавшие три башни около Хорайских (ныне Адрианопольских) ворот, отказались от предложения сдаться, прикрывая выход кораблей из Золотого Рога до полудня. Султан Мехмед был так восхищен их доблестью, что разрешил им возвратиться на свои корабли и беспрепятственно уплыть из города. История сохранила имена их капитанов – Сгирос, Антониос и Филоматес.

Оставьте свой комментарий

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *