Организация и тактика сарматов

Rate this post

Классические авторы упоминают о сарматских армиях разной численности: от нескольких тысяч до нескольких сотен тысяч человек. Скорее всего, эти цифры неточны. Кочевники любили преувеличить свою численность, чтобы вселить страх в своих противников. Археологические находки позволяют предположить, что такой численности армии сарматы могли составить, если бы вывели в поле вообще всех способных держать оружие.

Каждый сарматский народ имел своего «царя», который возглавлял армию во время походов. По-видимому, каждый сарматский народ имел только одного царя, но сохранившейся информации слишком мало, чтобы составить хоть сколько-нибудь поверхностный список царей. Имена царей имеют иранскую форму. Так, царя сираков называли Арифарн (ок. 310 г до н.э), царя роксоланов – Распарагн (ок. 180 г.), а царя части аланов – Сангибан (ок. 450). Во время беспорядков на Дунае в середине IV в. «свободные сарматы» имели множество вождей и удельных князей. Известны такие имена, как Румон, Зинафер, Фрагилед, и Зизай. Последний из упомянутых князей позже стал марионеточным царем, находящимся под контролем Рима.

Сарматские воины
Сарматские воины с непокрытыми головами, пряжка ремня, IV-III вв. до н.э. Оба всадника вооружены копьями, у правого не левом боку висит горитос – комбинированный колчан-саадак. Оба одеты в стеганые кафтаны.

Аристократы возглавляли небольшие отряды, формируемые из числа родни и сторонников. Тацит сообщает такие сведения о язигах. Каждая такая группа на поле боя выступала как тактическая единица. В ранние времена каждый мужчина должен был служить с оружием в руках. С IV в. н.э. археологи находят подтверждения существования у ряда сарматских народов военной «касты». Военные сообщества скреплялись узами личной привязанности и клятвами в дружбе и верности. Во время клятвы участники смешивали свою кровь с вином и поливали этой смесью мечи.

Интересные сведения о том, как шла мобилизация сарматской армии, сообщает нам греческий автор Лукиан, живший во II веке. Хотя его описание касается формирования небольшого отряда, собранного для проведения карательной экспедиции, Лукиан отмечает, что более крупные армии формируются по тем же принципам. «Когда один человек, обиженный другим, хочет отомстить обидчику, но не имеет для этого достаточной силы, он забивает быка, сдирает с него шкуру, рубит мясо на куски и варит его. Шкуру быка он расстилает на земле и садится на шкуру и заводит себе за спину руки, словно связан… Мясо раскладывается перед шкурой. Родственники человека, а также все желающие, берут по куску мяса, а затем ставят правую ногу на шкуру, как бы давая залог. Так человеку удалось привлечь на свою сторону командира с пятью конными воинами, которые согласились служить без жалованья и содержания, еще одного с десятком конных воинов, третьего с еще большим количеством конников, четвертого с некоторым количеством пеших воинов, тяжело и легко вооруженных. Пятый пришел служить сам, так как он был беден и не имел солдат в подчинении. Таким способом вокруг шкуры может собраться достаточно большая армия».

Лукиан указывает, что к войску присоединялись вожди, имевшие под собой некоторое количество воинов. Предполагалось, что каждый воин сам обеспечивает себя оружием и доспехами. По словам Лукиана «вокруг шкуры» могло собраться войско в несколько тысяч человек. Подобная практика чем-то напоминает раннефеодальные обычаи, а также имеет аналоги в германских и кельтских сообществах. Римские авторы сообщают, что армия сарматов представляла собой неорганизованную толпу, собравшуюся только для грабежа. «Эти племена больше подходят для грабительских набегов, нежели для ведения регулярной войны. Сарматы – племя, наиболее преуспевшее в грабеже» (Аммиан). Страбон более благожелателен, он говорит о роксоланах, что они «более воины, нежели бандиты», но часто провоцируют войну с целью пограбить противника.

Жажда поживы толкала многих сарматов поступать на военную службу к оседлым соседям в качестве наемников. Сарматские контингенты часто упоминаются на службе в составе армий боспорского и понтийского царств. Тацит отмечает, что во время войны за парфянское наследство (34-35 гг. н.э.) сарматские вожди «принимали подарки и служили обеим сторонам, как то дозволяет их обычай». Когда сарматы столкнулись с хорошо оснащенной парфянской конницей, уговорить сарматов принять бой удалось только сказав, что чем более многочислен противник, тем больше будет трофеев.

Римляне стереотипно представляли себе сарматов как недисциплинированных участников набегов. Это представление сохранялось где-то до середины IV века, хотя к тому времени сарматы уже получили хорошую организацию и освоили различные военные хитрости. В частности, в составе сарматской армии появились вооруженные копьями всадники. Длинное копье (contus) требует изрядной подготовки, как от воина, так и от его коня. Такой степени «профессионализма» могли добиться прежде всего представители военной элиты. Времена массового ополчения ушли в прошлое. Действительно, со II века значительно сокращается количество сарматских воинских захоронений, что указывает на то, что далеко не все мужчины теперь были воинами.
Сармат
На этом рисунке II века н.э. сарматское копье показано в несколько преувеличенном виде. Впрочем, некоторые попытки реконструкции увенчались созданием копий длиной до 4,5 м. Панцирь воина кольчужный, но может быть и чешуйчаты. Штаны и рубаха облегающего покроя. Коническая шапка из мягкого материала, так как шлемов такой формы не обнаружено. Грива коня подстрижена зубцами. На рисунках contus никогда не выступает вместе с щитом, хотя иногда может сочетаться с луком. Возможно, копье имело кожаный ремень, облегчавший удержание копья, как это позднее практиковали казаки. Фалерий Флакк упоминает сармата, который положил удила на гигантское копье (injentis frenator Sarmata conti). Вероятно, здесь автор хотел показать способ, которым всадник мог одновременно держать копье и управлять конем.

Оставьте свой комментарий

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *