После первого наступления сражение стремительно перерастало в ряд отдельных боев между подразделениями, оказавшимися друг против друга. Вступив в бой с противником, они через некоторое время отходили, и, после короткой передышки, возобновляли сражение, либо устраивая перестрелку с помощью дротиков и метательных снарядов, либо вновь атакуя, перестроившись в новый боевой порядок. Такой текучий характер сражения описан Тацитом в первом сражении у Кремоны: «Теперь эти солдаты сражались врукопашную, но через некоторое время, уже вели сражение на дистанции; только что, атаковав врассыпную, они вновь оказывались в плотном строю».
В своем письме к Цицерону Сульпиций Гальба описывает, что происходило на одном из участков битвы при Форум Галлорум в 43 г до н.э. В письме он подчеркивает, что успех наступлений имел временный характер. Сидя на коне, Гальба полностью видел поле боя, но при этом сам являлся хорошей мишенью для противника: «Когда показалась кавалерия Антония, сдержать легион Мартиа и две преторианские когорты уже не представлялось возможным. Не сумев задержать их, мы вынуждены были последовать за ними… Мы выстроились в линию из двенадцати когорт… Внезапно Антоний вывел свои войска из деревни, выстроил их и стремительно атаковал. Поначалу битва здесь была не столь ожесточенной, по сравнению с тем, что происходило на флангах. Однако наше правое крыло, где находился и я вместе с восемью когортами легиона Мартиа, после первой же стычки обратило в бегство XXXV легион Антония, и со своей первоначальной позиции продвинулось вперед более чем на 500 шагов. Следовательно, когда кавалерия противника попыталась обойти наше крыло с фланга, я начал отступление и направил свои легковооруженные войска против мавританской кавалерии, не давая ей возможности атаковать наших солдат с тыла. Спустя некоторое время я понял, что окружен войсками Антония, а сам он находится на некотором расстоянии позади меня. Через мгновение я, забросив свой щит за спину уже мчался к легиону новобранцев, вышедшему из лагеря. Солдаты Антония преследовали меня по пятам, и наши солдаты уже готовились к броску своих дротиков. Я был спасен по счастливой случайности, когда мои солдаты узнали меня».
Антоний начал одерживать победу Остатки легиона Мартиа, преторианские когорты и легионы новобранцев были отброшены, однако Антонию не удалось захватить лагерь противника. Отступая к своему лагерю, он был застигнут врасплох двумя легионами ветеранов под руководством Авла Хиртия, и потерпел тяжелое поражение, потеряв двух орлов. В описании второго сражения при Филиппах (42 п до н.э.), произошедшего между войсками Брута (убийцы Цезаря) и объединенными армиями Октавиана и Антония, Аппиан показывает, как могло произойти такое поражение: «Раздался пронзительный клич (армий Антония и Октавиана), с обеих сторон были подняты знамена, и началось жестокое и кровопролитное сражение. Здесь не возникло особой необходимости в перестрелке с помощью стрел, камней и дротиков, поскольку противники не прибегли к обычным маневрам и тактике ведения боя.
Вместо этого, обнажив мечи, они перешли к бою на короткой дистанции. Нанося и получая колющие удары, они стремились прорвать строй противника. …Это была страшная резня, и вопли сражающихся солдат были ужасающими. Тела павших воинов оттаскивали назад, а на их место тут же выдвигались новые бойцы из резерва. Офицеры верхом на конях находились в гуще битвы и видели все, что происходит. Они посылали солдат в атаку направляли подкрепления в те места, где усиливался натиск противника, отзывали назад вымотанных в сражении солдат посылая на смену им свежие резервы. Наконец, войска Октавиана, словно тяжелая боевая машина, стали теснить построения противника. Армия Брута отступала шаг за шагом, сохраняя поначалу присутствие духа. Но затем ее ряды дрогнули, и отступление приобрело стихийный характер. Они увлекли за собой вторую и третью линии, которые беспорядочно смещались под напором противника, не прекращавшего давление до тех пор, пока войска Брута не обратились в бегство».
Сражение близ Бонна в 69 г н.э. между I легионом Германика и восставшими батавианскими когортами, иллюстрирует, как за счет превосходства в тактике и боевом духе достигалась победа над численно превосходящим противником, и ярко показывает ужасающие последствия сражения: «Прибыв в лагерь близ Бонна, посланец от батавианцев заявил, что они не воюют с римлянами, на чьей стороне им часто приходилось сражаться, но теперь они устали от долгой и не принесшей никаких прибылей службы и стремятся домой, чтобы жить мирной жизнью. Если никто не возражает против этого, они могут пройти мимо, никому не причиняя вреда, но в случае если им будет оказано сопротивление, они проложат себе дорогу с помощью мечей. Легат колебался, но солдаты вынудили его начать сражение. В его распоряжении было 3000 легионеров, несколько наспех собранных когорт белгов (кельтские племена) и отряд из не обученных, но достаточно смелых крестьян. Они сразу же бросились из ворот лагеря, чтобы окружить уступавших им в численности батавианцев. Но их противники были закаленными в боях ветеранами. Выстроившись в колонны, тесно сомкнув свои ряды и обезопасив себя с фронта, тыла и флангов, они прорвали боевую линию римлян. Вскоре римляне дрогнули, откатились назад и в страхе стали искать укрытия у стен и ворот своего лагеря. Здесь они понесли огромные потери. Ров до краев был забит телами римлян, которые погибали не только от мечей и ран, но и в результате давки и ударов своих же товарищей».
Батавианцы врубились в боевые порядки легионеров подобно снаряду. Римские солдаты обычно сражались один на один, используя тот хаос, который возникал в рядах врага после метания дротиков и снарядов. Наступление массивных колонн на какой-либо узкий участок вражеской боевой линии сильно действовал на нервы и производил устрашающий эффект на солдат, которые должны были принять на себя удар этой атаки, особенно в том случае, когда эти солдаты не имели достаточного боевого опыта.
Сражение близ Бонна также показало, что отступающие солдаты несли большие потери, поскольку уже не могли себя защитить. Поддавшись панике, многие римляне пали от оружия своих же товарищей среди давки и хаоса, когда они пытались добраться до ворот своего лагеря. Возможно также, что некоторые солдаты пытались отрезать дезертирам путь к отступлению.
