Историческая традиция полагает, что Тарент основали в 706 году до н.э. Археологические раскопки показали, что эта дата недалека от истины. Самое раннее упоминание о Таренте мы находим у Аристотеля, который пишет про «так называемых парфениев, чей заговор в Спарте был обнаружен, после чего заговорщиков отправили в ссылку и они основали Тарент».
Аристотель не дает объяснения слову «парфении» partheniani). Другие авторы неизменно возводят это слово к слову «парфенос» (Parthenos), то есть «девственница». Как пишет современник Аристотеля Эфор Кимский, парфении были сыновьями девиц, родившимися в годы 1-й Мессенской войны (730-710 годы). Так как война затянулась, в Спарте стало не хватать мужчин. Спартанские женщины отправили в армию делегацию, жалуясь мужьям на то, что они уже несколько лет не были дома, оставив своих жен фактически вдовами, тогда как мессенцы остаются дома и воспитывают своих детей. В ответ мужья поклялись не возвращаться домой до полной победы, но вместе с тем направили домой группу молодых солдат, которые должны были разделить ложе со всеми девушками Спарты. Но когда после завершения долгой войны спартанцы вернулись домой, они не признали родившихся в их отсутствие детей и не дали им гражданских прав. Неполноправный статус заставил родившихся во время войны пойти на мятеж, который был успешно подавлен.
Было решено отправить вождя восставших по имени Фаланф к дельфийскому оракулу, который дал такое пророчество: «Сатирион тебе дал и тучные нивы Таранта, чтобы там поселившись, стал ты грозой иапигов». По-видимому, предсказание было дано уже post eventum, когда уже было известно место колонии и напряженные отношения между колонистами и туземцами-иапигами. Греческое название «Сатирион» соответствует современному Порто-Сатуро, расположенному в 12 км к востоку от Таранто. На месте греческой колонии прежде было крупное поселение иапигов, вырезанное греками, которые построили на месте старого поселения свою колонию, о чем свидетельствует наличие некрополя, датируемого VII веком до н.э.
Городской центр колонии находился в очень удобном месте, на небольшом мысе, выступающем с востока на запад между внешним заливом (нынешней Маре-Гранде) и внутренней бухтой (Маре-Пикколо). Между западной оконечностью полуострова и материковой частью находился пролив, соединяющий внутреннюю бухту с внешним заливом. Великолепная бухта представляет собой круг диаметром 26 км. Это лучшая гавань в южной части Италии. Таким образом, городской центр Тарента был с трех сторон окружен водой: круглой бухтой с севера, узким проливом на западе и открытым морем на юге. Площадь мыса была невелика, всего около 16 гектар, но к востоку от полуострова расположены прекрасные земли. Упомянутый выше Сатирион был окружен сетью ферм.
Рациональное объяснение у истории с парфениями одно. Они получили земли в Таранте вместо положенных земель в Мессении, отвоеванных в ходе войны. В греческой цивилизации политические права давало владение землей. Таким образом, вытеснение в колонию означало для парфениев превращение их в людей второго сорта, отстранение от рычагов реальной власти.
Если отбросить все украшательства этой истории, то получится, что Тарент основали незаконнорожденные спартанцы. На протяжении более двух веков в Таренте существовала монархия, не имевшая никаких политических контактов со Спартой. Последнее обстоятельство едва ли вызывает удивление, если учесть обстоятельства основания Тарента. Но, несмотря на изоляцию, жители Тарента оставались дорийцами в полном смысле этого слова. Они говорил на дорийском диалекте греческого языка, сохраняли дорийские социальные и политические институты и почитали Аполлона – наиболее дорийского из всех олимпийских богов. Колонисты воспроизводили социальные структуры и методы политической организации своей покинутой родины, существовавшие во время основания колонии. В отличие от Спарты в Таренте стал господствовать класс всадников, которые отличались доблестью и сами обеспечивали себя лошадьми и экипировкой. Ксенофонт (род. ок. 428 г. до н.э) – афинский наемник и писатель – очень интересовался конницей. В его трудах, посвященных мастерству верховой езды и командованию конными отрядами, содержится информация, которая противоречит привычному для нас представлению о коннице. Так, в спартанской армии конница, хотя и составлялась их богатейших граждан, формировалась лишь на время войны. Более того, Ксенофонт пишет: «В коннице служили самые слабые, которые меньше других желали заслужить славу». Качество коней и боеспособность всадников можно только представлять.
В Спарте, родине Леонида и его трехсот солдат, в почете были тяжелые копейщики, никто из себя уважающих граждан не желал сражаться верхом. Фукидид (род. ок. 455 г. до н.э.) сообщает, что около 424 года до н.э. спартанцы сформировали конный отряд численностью 400 человек, поскольку это был единственный эффективный способ борьбы с афинской тактикой «ударил и убежал». При этом Фукидид подчеркивает, что этот шаг «ничего общего не имел с тем, что делалось прежде». Но Тарент, располагавший обширными пастбищами Апулии (нынешняя Пулия), позволял разводить боевых лошадей в большом количестве. Страбон, хотя и писавший о временах Августа, упоминает, что Апулия, особенно в части «каблука итальянского сапога» отлично подходит для разведения лошадей. Здесь разводили лошади как жители Тарента, так и местные жители-иапиги. На протяжении всего периода античности Апулия славилась своими лошадьми, и местные колонисты несомненно воспользовались предоставленной им возможностью.
В начале VIII века до н.э. различные греческие общины начали создавать в Италии колонии. Самая ранняя колония Пифекуссы на острове у входа в Неаполитанскую бухту была основана греками из Эвбеи как торговый пост и стоянка для купцов, плавающих на север Италии. С конца VIII века до н.э. греческие поселения появляются на плодородных прибрежных равнинах на юге Италии и на Сицилии. Колонии позволяли ослабить перенаселенность в самой Греции, а также улучшить снабжение Геции провизией. В то же время, в отличие от современных колоний, греческие колонии имели полную политическую независимость, сохраняя лишь культурную и традиционную связь.
В качестве собирательного названия греческих колоний используется термин Великая Греция (Magna Graecia, или Megale Hellas). Первым о “Великой Греции” заговорил Полибий, греческий историк и солдат, живший в Риме во II веке до н.э. и рассказавший о пифагорийской школе в Кротоне. Во времена Августа географ Страбон называл Великой Грецией все земли, занятые греками.
В наши дни под Великой Грецией иногда понимают итальянские земли, испытывавшие сильное культурное влияние со стороны Греции. В других случаях в понятие Великой Греции вкладывают чисто географический смысл. В нашем тексте под Великой Грецией понимаются греческие общины на юге Италии.
