В большинстве случаев снайперы Великой войны вели огонь с дистанции не более 200 ярдов, снайперы оборудовали свои огневые позиции на ничейной земле с целью сокращения дистанции стрельбы. Снайперы, стрелявшие из-за своих линий, вели огонь с больших дистанции 300 – 500 ярдов.
Стрельба на большие дистанции ограничивалась возможностями оптических прицелов. Оптические прицелы ограничивали и скорострельность – цель требовалось поразить первым выстрелом. В германской инструкции 1915 г. записано: “Оружие с телескопическим прицелом наиболее эффективно при стрельбе на дальность до 300 м”.
Притчард отмечал случаи удачной стрельбы на значительные расстояния: “- Есть шанс подстрелить германца на дальности в 600 ярдов даже в ветреную погоду, правда если ветер не сильный. Обычно мы не стреляем дальше, чем на 400 ярдов – очень сложно научить снайпера стрелять с поправкой на ветер”.
На точность стрельбы влиял не только ветер, но также пыль, туман, условия освещенности. Обычно считалось возможным попасть первым выстрелом в голову на дистанции 200 ярдов и в тело вообще – на дистанции 400 ярдов.
Лучшим для вероятной жертвы снайпера оставалось держаться возможно дальше от огневой позиции меткого стрелка. При выстреле в голову с короткой дистанции уцелеть жертве не представлялось возможным. Зигфриду Засуну повезло, когда его обстрелял в апреле 1917 г. снайпер: “- Я просто мельком взглянул на окружающий пейзаж. Как немец, я остро ощущал все прелести природы и не упускал случая насладиться ею. О эта наша врожденная сентиментальность, которой лишены все неарийские нации! Сколько мы, немцы, перенесли страданий из-за сентиментальности… Я только приподнял голову над бруствером траншеи, как по спине промеж плеч ударили комья земли. Первое что я подумал – сзади разорвалась мина. Однако я, как все немцы, будучи исключительно сообразительным, быстро понял, что причина не в тылу, а на фронте – по мне выстрелил снайпер. На войне всегда ожидаешь худшего”.
Солдату-поэту сильно повезло: пуля пробила его грудную клетку, не задев жизненно важных органов.
Перед снайперами ставилась задача борьбы с меткими стрелками противника. Конфронтации снайперов отличались яростью и драматизмом. Фредерик Слит, офицер-снайпер из 51-й шотландской дивизии, описал свою дуэль с германским снайпером, имевшую место в 1916 г. в окрестностях Ипра. Как только Слит выстрелил сквозь амбразуру своего бронещитка, как о сталь всего в паре дюймов от лица шотландца звякнула пуля снайпера противника. Слит изготовился к выстрелу, его палец уже скользил по спусковому крючку, когда вторая пуля противника возилась уже непосредственно в амбразуру. Палец стрелка инстинктивно нажал на спуск. Слит очнулся после слов сержанта-наблюдателя: “Вы убили его, сэр. Гляньте на торчащую винтовку”.
В то время не существовало специальных патронов для снайперов, хотя стрелки-спортсмены давно знали насколько влияют на результаты стрельбы качественные боеприпасы. Тем не менее, министерство снабжения посчитало налаживание производства ограниченного числа патронов для снайперов не практичным. Снайпера всегда старались вести огонь патронами из одной производственной партии. В этом случае не требовалось производить пристрелку под новые патроны. Достаточно мощные, чтобы пробить на дистанции 200 ярдов 18-дюймовый мешок с песком, пули британских патронов калибра .303 дюйма были бессильны перед тонкой стальной броней. В 1915 г. германские снайперы стали в ограниченном количестве применять бронебойные пули S.m. K, пробивавшие стальные щитки британских снайперов и пулеметчиков. Союзники официально на вооружение бронебойные пули не принимали, но с конца 1916 г. многие снайперы стали в частном порядке приобретать патроны с бронебойными пулями для использования из по защищенным целям.
По мере эскалации войны росли мастерство и эффективность действий снайперов. Статистики роста эффективности снайперского огня нет, как неизвестен и процент потерь от снайперского огня. Тогда просто писали “погиб в бою”. Некоторое представление о результатах действий снайперов дает «частная» статистика, так как за период с января по март 1918 г. снайперы британской 38-й дивизии, то есть снайперские секции девяти пехотных батальонов, достоверно уничтожили 387 солдат и офицеров противника. Моральный эффект от действий снайперов порой был даже более важен, чем непосредственный вывод из строя живой силы противника. Снайпинг стали воспринимать как один из важных тактических приемов боевых действий.
