Слово “снайпер” происходит от английского названия птицы бекаса – snipe. Бекас во все времена оставался заманчивой, но трудной в силу своей природной проворности, добычей для охотников. Вооруженный кремниевым ружьем охотник мог подстрелить бекаса только в случае исключительно благоприятного стечения обстоятельств. Уже к середине XVIII века в Британии широко использовали термины “снайперская (бекасовская) стрельба”, так говорили про очень метких стрелков. Со временем появился более короткий термин “снайпинг”. Уже никто не скажет, когда впервые прозвучало слово “снайпер”, но в конце XIX века так уже вовсю величали метких стрелков из числа охотников.
В настоящее время слова “снайпер” и “винтовка” усилиями средств массовой информации связаны намертво. На самом деле далеко не каждый обладатель винтовки является снайпером. В то же время многие истинно великие снайперы вполне обходились без оптики.
Слово “снайпер” вызывает смешанные эмоции. Во многих случаях сама концепция снайперской стрельбы отвратительна. Даже между много чего повидавшими фронтовиками и снайперами всегда существовал барьер. Многие опытные охотники отказывались становиться снайперами: бить дичь – одно, а охотиться на людей совсем другое. Надо сказать, двойственность своего положения снайперы осознавали прекрасно и очень немногие из них оставили после себя мемуары. Даже в быту снайперы предпочитали помалкивать о своих подвигах. После завершения любой войны в обществе нарастают пацифистские настроения, особое внимание уделяется ценности человеческой жизни. Каково в этих условиях приходилось снайперам – недавним героям, которые в одночасье стали безжалостными убийцами? Вполне понятно желание снайперов оставаться “не публичными” людьми по мере возможностей.
Понятно, что отношение общества к снайперам было каким-то иррациональным. Людей уничтожали орудийным и пулеметным огнем, целые города стирались ковровыми бомбардировками, однако летчики, танкисты, артиллеристы оставались в героях и после окончания войны. Может дело в том, что на войне солдаты не часто видели в лицо своего врага и не могли точно сказать кто его убил – сам “наблюдатель” или другой солдат. Снайпер всегда видел кого он убивает и мог наверняка дать ответ на вопрос: Кто убил? Сержант Джон Фалчер, снайпер американской 36-й пехотной дивизии в 1944 г., обдуманно выбрал цель, обнаружив взвод немцев, марширующих к передовой, Фалчер принял логическое решение: “- Я навел перекрестие прицела на офицера и всадил ему пулю в живот. Выстрел стал для немцев абсолютной неожиданностью. Офицер свалился головой вперед на дорогу. Он умер раньше, чем упал.”
Средний солдат на войне просто выполнял приказы. Артиллерист дергал за шнур и пушка стреляла, кто-то анонимный где-то погибал от взрыва вылетевшего из ствола снаряда. Даже пулеметчики, которые вроде бы вели огонь зряче, не могли точно сказать, сколько человек и где они убили. Они стреляли прицельно, но не настолько, чтобы точно угадать в кого и куда попадет пуля. К тому же стрелка и цель разделяет приличное расстояние – без оптики цель в подробности не разглядеть. Снайпер – иной случай, у него есть оптический прицел, через который хорошо видно даже выражение лица “цели”. Во Вьетнаме инструктор по снайпингу капитан Роберт Руссель бывало говаривал: “- Снайперская война – это ваша персональная война. Снайпер сам выбирает цель и сам поражает ее. Эмоции тут не уместны… даже если видишь лицо человека, по которому ты стрелял, в момент его смерти.
Средний пехотинец мог увидеть и врага и его лицо, но солдат все равно не ощущал себя убийцей: не убьешь ты – убьют тебя. Кроме того, у пехотинца оставался, хоть небольшой, но выбор – ранить противника или взять его в плен. Расстрел же пленных если не карался высшим командованием, то предавался остракизму со стороны товарищей. Но к снайперам это не относилось – снайперов расстреливали, совестью не мучаясь.
Работа снайпера требовала не только отличной стрелковой подготовки, но и умения маскироваться на местности, выдумки, огромного терпения, навыков правильного выбора огневой позиции.
Очень немногие снайперы работали в одиночку – большей частью то были японцы. В большинстве случаев снайперы действовали командами. Физически тяжело скрытно находиться одному вблизи вражеских позиций в невероятном напряжении длительное время. Самые удачливые снайперы трудились в парах: один наблюдал, второй стрелял. Снайпинг – это искусство, а не наука. Искусный снайпер искусен во многих областях. И стрелок, и тактик, разведчик, знаток человеческой психологии, человек, обладающий огромным запасом терпения.
Как получилось, что снайперы не перевелись даже в условиях высокотехнологичной войны конца XX – начала XXI века? Непростой вопрос. Чтобы дать на него ответ, мы погрузимся в дебри истории, проследим как совершенствовалась техника и тактика снайпинга и узнаем, что представляет из себя современный снайпер.
