Заселение Буджакской степи в 19 веке

Rate this post

До переселения ногайцев на Молочные Воды в 1807 г. мало кто решался селиться в Буджакской степи. Молдаване, помнившие опустошительные набеги крымских ханов, не продвигались южнее Бендер. Впрочем беглые стрельцы, раскольники (филиппоны), казаки-некрасовцы, а позднее запорожские казаки из расформированного в 1775 г. Запорожского войска, презирая опасность, создавали населенные пункты по обоим берегам Дуная.

К моменту присоединения Бессарабии к России в ее южных уездах, т. е. на территории, несколько превышавшей Буджак, числилось всего 2392 семьи «обывателей, собственно казне принадлежащих». Затем число их стало быстро расти, причем, как это показал И. А. Анцупов, организованные переселения государственных крестьян не имели решающего значения. Основную массу переселенцев составили беглые крестьяне из внутренних губерний России и беглые молдавские царане.

Гарантия от закрепощения и обилие плодородных земель в Буджаке сделали этот район особенно заманчивым для беглых крепостных, а также для многочисленных жителей помещичьих земель, которым грозило закрепощение в Херсонской и других губерниях. Туда потянулось также множество царан, стремившихся избавиться от гнета бояр и духовенства. Степной Буджак, несмотря на его суровые природные условия, стал быстро заселяться.

Впрочем, беглецы из внутренних губерний России не всегда направлялись прямо в пустынный Буджак. Они бродили по дорогам всех цынутов (уездов) в поисках пристанища и средств к жизни. В распоряжении полномочного наместника Бессарабской области от 5 января 1818 г. говорилось, что в Кишиневе и по всей Бессарабии скитается множество «праздных людей, приемлющих вид нищих и ищущих пропитания посредством милостыни и подаяния…» Было замечено, что они «пускаются на самые отдаленные переходы», причем «остаются неизвестными как насчет образа жизни, так равно и в отношении самого поведения». Особенно много «праздношатающихся беглецов» встречалось в Бендерском и Измаильском цынутах. Из документов о розыске беглых мы узнаем, что в Бессарабию бежали удельные крестьяне из Оренбургской губернии (21 человек), «помещичьи крестьяне» из имения Кушелевых Херсонской губернии (15 человек), много крестьянских семей из Подольской и Киевской губерний. В 1816 г. был пойман крепостной крестьянин Егор Пикин, бежавший из Симбирской губернии. Он был приговорен «за побег и составление для себя фальшивого билета к наказанию публично плетьми в Кишиневе пятьюдесятью ударами с отсылкой… для отдачи в военную службу с зачетом за рекрута помещику в Симбирское губернское правление.»

Большое число евреев, не устроившихся в Херсонской губернии, перебралось в Бессарабию и тоже бродило повсюду «без письменных видов» в поисках пристанища. Здесь им не разрешали «водворяться по селениям и хуторам», направляя их в города и местечки.

Опасаясь, что розыски беглых могут повлечь за собой обезлюдение Буджака, царское правительство опубликовало 17 октября 1817 г. «Инструкцию», согласно которой помещики не могли претендовать на возвращение им беглых крепостных, если последние:

а) бежали в Бессарабию до Бухарестского мира;
б) бежали позднее, но успели к моменту их отыскания вступить в брак с местными уроженцами или заняться каким-нибудь ремеслом.

Не все беглецы подпадали под действие этой инструкции, поэтому многим из них. приходилось скрываться, менять имена, выдавать себя за умерших членов какой-нибудь семьи, согласившейся их приютить. (Современники отмечали поразительное «долголетие» жителей Буджака.) Стремясь освободиться от помещичьей кабалы, крестьяне обнаруживали исключительное упорство; случались повторные побеги возвращенных к помещикам крестьян. Так, в одном из распоряжений о розыске беглых говорилось, что задержанные в Бессарабии крестьяне помещика Сулятинского Подольской губернии R Я. Засонюк и И. М. Павлюков 13 января 1818 г. «вновь бежали сюда, сманувши с собой крестьян Онуфрия Засонюка с женою и сыном, Павла Онуфриева, женщину Пелагею и 12-летнего мальчика… и скрываются в местечке Атаках у тамошних жителей…»

Крестьяне не всегда бежали семьями: очень часто крепостной отправлялся в путь один или с товарищем. Разыскать таких людей, обычно молодых и сильных, было труднее, и в ряде случаев бессарабские власти широко публиковали их приметы.

В Буджаке находили себе пристанище также дезертиры. Сохранилось распоряжение Бахметева о розыске и возвращении на место службы «без всякого послабления» всех тех рекрутов, «которые прибудут сюда из-за Днестра в виде беглых». Сообщались приметы нескольких человек, набранных в Подольской губернии и назначенных в Каменец-Подольский гарнизонный батальон.

Это были происходившие из Могилевского повета Михайло Костюк, Захарий Паньков и Илько Стурс. Многие из рекрутов, говорилось в документе, «до поступления еще в военную службу находились здесь (т. е. в Бессарабии) в укрывательстве».

Если для крепостных крестьян, приходивших в Бессарабию из-за Днестра, поселение на государственных землях Буджака означало коренной перелом в их жизни — они приобретали личные права,— то не менее притягательной была перспектива стать государственными крестьянами для молдавских царан. Вот почему, не считаясь с запрещением переходов, царане массами бежали в «Казенную Бессарабию». С 1813 по 1816 г. в Буджак самовольно переселилось с помещичьих земель центральной и северной Бессарабии 5259 семей царан, а всего в период 1812 – 1834 гг. наблюдались переселения из 47 молдавских сел, в которых числилось около 25 тыс. царан. В 1813 г. все жители села Синешты Сорокского цынута обратились в бегство. А когда из деревни Гаснашаны в том же году на юг направилось 17 семей, то по дороге к ним примкнуло еще столько же семей из других населенных пунктов.

В ноябре 1814 г. начальник Бессарабской области И. М. Гар-тинг направил войска для возвращения «многих старожилых обывателей» Кодрского цынута, бежавших на юг. Вследствие массовых побегов, отмечалось в его предписании, «Кодрский цынут начал приходить уже в опустение.»

Буджакская степь у черноморского лимана

Оставьте свой комментарий

Комментарии 2

  • То, о чём идёт речь в статье, возможно, имело место быть, но “решающее значение” бродяг для заселения Буджака весьма сомнительно. Как могли бродяги и нищие освоить территорию без достаточных к тому средств? Буджак, вопреки мнению Анцупова, заселяли организованно, Царское правительство переселило из Добруджи 30 000 болгар и гагаузов, о которых в статье ни слова. Из внутренних губерний России переселяли 20 000 русских. И в данное время на юге Одесской области существует более 20 русских селений, не считая тех, кто живёт на Дунае. Переселенцам правительство выдавало помощь на обустройство 23 руб., 50 копеек. Их посылали рубить лес в Тираспольский уезд для строительства своих домов. Но не все курские (государственные) крестьяне соглашались оставаться на поселение. Чиновники удерживали их, а крестьяне говорили, что приехали только “на разведку”, а дома остались их семьи. Крестьяне просились домой, так как в Буждаке не было ни рек, ни озёр, ни лесов. Зато была саранча, с которой, вроде бы, боролся ещё Пушкин, и были ежегодные засухи. В 1830 (?) году крестьяне села Николаевка Аккерманского уезда собрали зерна меньше, чем посеяли. Сведения взяты из документов Одесского архива.

    • Добрый день! Спасибо за такой развернутый и толковый комментарий! К сожалению, я не имею доступа к документам Одесского архива, но я был бы рад, если бы Вы помогли мне дополнить эту статью.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *