Категория государственных крестьян Южной Украины ничем существенно не отличалась от той же категории в других губерниях страны. Поэтому, не останавливаясь на правовом положении этого сословия, обратимся к выяснению обстоятельств, при которых оно формировалось в Новороссии и Буджаке.
Организованные переселения государственных крестьян в южные губернии происходили сравнительно редко и носили случайный характер. Если ходатайства о переселении возбуждали крестьяне, то по каждому отдельному случаю, принималось специальное решение. Этому предшествовало обсуждение вопроса в среде центральной и местной администрации. Указ 30 октября 1805 г. обязывал начальство губерний, жители которых желали переселиться на юг, изучить причины «действительной в том нужды» и получить согласие на перевод крестьян от казенных палат и начальников тех губерний, в которые крестьяне желали перейти.
Все это тянулось бесконечно долго, поэтому многие крестьяне предпочитали обходиться без официального разрешения, несмотря на возможность получения пособий при соответствующем оформлении перехода на новые земли. Пособия варьировались в зависимости от степени разорения переселяющихся, от расстояния до места назначения и т. д.
По настоянию Кочубея и Ришелье 17 июня 1812 г. был принят закон о предоставлении переселяющимся казенным крестьянам 5-летней льготы от податей. Закон этот предусматривал также выдачу новоселам денежных и прочих ссуд; размеры последних устанавливались местным начальством, причем поселенцы обязаны были возвратить эти ссуды в течение 10 лет по миновании льготы. Оставшиеся на прежних местах односельчане должны были в течение полутора лет выполнять все повинности за «выбывшие души». Закон относился ко всем государственным крестьянам, прибывшим с 1805 г., в том числе и к «самовольным» переселенцам.
В 1820-х годах имели место принудительные переселения государственных крестьян на юг для очистки земель под военные поселения. В 1821 г. в связи с устройством чугуевских военных поселений несколько тысяч государственных крестьян были выселены из северных районов Херсонской губернии и примыкавших к ней мест. Им пришлось провести в дороге зиму 1821/22 г.
Судья опекунской конторы А. М. Фадеев писал впоследствии, что 1821 год был на юге неурожайным, «в корме скота на зиму предстояла крайняя скудность; а скот препровождался с малороссиянами огромной массой, в количестве нескольких тысяч». Екатеринославский губернатор Шемиот ходатайствовал перед правительством о закупке на казенный счет фуража для крестьянского скота,, однако его смета залежалась в министерстве до весны.
Когда же 25 марта 1822 г. директор департамента приступил к изучению этой сметы, Фадеев заметил ему, что время упущено и что «последовало одно из двух: или весь скот у малороссиян передох от голода, или же они нашли средство прокормить его сами».
(Днепропетровский исторический музей). Фото начала XX в.
О государственных крестьянах, переселенных на юг по той же причине из Могилевской губернии, будет сказано особо, так как на новых местах они вошли в состав «иностранных колонистов».
По мере роста населения Новороссии поощрительные мероприятия сокращались. В марте 1824 г. было издано «Положение» Комитета министров, в силу которого льгота переселенцам предоставлялась вместо 5 лет на 3 года. При этом подчеркивалась желательность перевода крестьян, страдающих от малоземелья, в другие районы той же губернии, в которой они жили: это не требовало отдаленных переходов и приспособления к новым климатическим условиям. Оставшиеся на прежних местах крестьяне должны были платить подати за выбывших переселенцев в течение 3 лет и выплачивать им денежное пособие. Положительной стороной было освобождение переселенцев на 3 года от рекрутчины.
О том, как трудно приходилось переселенцам на новых местах, свидетельствует случай с выходцами из Суражского повета Черниговской области. Это был один из самых бедных районов Черниговщвоны. В 1823 г. крестьяне в количестве 400 душ м. п. вместе с семьями перешли с разрешения властей в Днепровский уезд Таврической губернии. Неурожай 1823 г. и налет саранчи ухудшили и без того тяжелое положение новоселов. Зима застигла их без хлеба и без топлива в наспех построенных жилищах из земляного кирпича, еще не покрытых крышами. Крестьяне вырыли три колодца глубиной в 5—8 сажен, однако срубов сделать не смогли по недостатку дерева, и колодцы стали обваливаться. Недостаток воды сказывался не только на питании, но и на всем быте поселенцев, затрудняя стирку белья и т. д.
У переселенцев было мало скота и орудий труда, что поставило многие семьи в безвыходное положение. Ввиду исключительно тяжелых обстоятельств местные власти приняли решение о предоставлении крестьянам заимообразной ссуды хлебом и деньгами на покупку скота, плугов, телег, леса и т. д. Так начинало свою жизнь село Ново-Александровское.
Несмотря ни на какие трудности, государственные крестьяне продолжали тянуться на юг в одиночку или группами по 5, 10, 15 семей. Так было до и после издания закона 1812 г. о льготах переселенцам. Большинство переселенцев шли из соседних украинских губерний. В донесениях Херсонской казенной палаты неоднократно сообщалось в губернское правление, что переходят крестьяне «большею частью из смежных малороссийских губерний, и переселения бывают ежечасные и раздробительные по собственной воле крестьян». Когда министр внутренних дел предложил Конторе опекунства новороссийских иностранных поселенцев водворить на юге 76 семей (455 душ об. п.) казаков Черниговской губернии с выдачей им ссуды на обзаведение, кормовых и пр., главный судья конторы Контениус представил свои возражения. Он указал, что в течение одного только 1805 г. в Новороссию переселилось без государственного пособия 14 тыс. душ об. п. Если бы все эти люди — это были государственные крестьяне и казаки,— переселились на казенный счет, расход составил бы 1110 тыс. руб. А так как подобные поощрения очень скоро повлекут за собой удвоение числа переселенцев, то в следующий раз понадобится уж 2220 тыс. руб.
