Описание спартанской кружки (котона) сохранилось у Плутарха (Ликург, 9, 4). Она высоко ценилась среди воинов за свою практичность. Ее цвет скрадывал неприглядный вид той воды, которую воинам зачастую приходилось пить, а изгиб в верхней части задерживал грязный осадок, не давая ему попасть в рот. Суда (греческий лексикон, составленный ок. 1000 г. н.э.) к этой информации добавляет также то, что лаконский котон имел одну ручку Афиней приводит описание Крития: края были загнуты так, чтобы удерживать внутри любое инородное тело. Хранить кружку проще всего было в гилии (gylios). Гилий упоминается в комедиях Аристофана (Ахарняне, 1097); античный комментатор сообщает, что это плетеная корзина, в которой воины носили свою провизию.
Каждый воин должен был, видимо, иметь свою ксюэлу (xyele) — небольшой нож-скобель. Греческий глагол xyo означает «скоблить». Поэтому копье, гладко выстроганное, называюсь ксистоном (xyston), а инструмент, применявшийся для этого, назывался xyele. Изготовитель копий назывался «копьестрогатель» (Поллукс, 1,149). В «Киропедии» (VI, 2, 32) Ксенофонт рекомендует Киру, чтобы каждый воин имел при себе лекарства, несколько ремней, камень для заточки наконечника копья, а также ксюэлу, если они знают, как с ним обращаться. Вполне возможно, что советы Ксенофонта основаны на лаконской практике. В «Анабасисе» (IV, 8,26) упоминается некий спартиат по имени Драконтий, который принимал участие в «Походе десяти тысяч». Он был изгнан из Спарты за то, что будучи мальчиком случайно убил другого мальчика ударом ксюэлы. Возможно, спартиаты обучались выстругивать новые древки для копий, и это было частью их военной подготовки в отрочестве. Похоже, что лаконская ксюэла, или, скорее, на лаконском диалекте ксюала, отличалась от других типов этого ножа длиной. Ксенофонт (Анабасис, IV, 7, 16) сообщает, что халибы носили мечи, длина которых равнялась длине лаконской ксюэлы и которыми они отрубали головы своим пленникам.
Наконец, гоплит или его илот должны были нести снаряжение для приготовления пищи. Как сообщает Ксенофонт (Греческая история, IV, 5, 4), в 390 г до н.э. во время боевых действий в районе Коринфа Агесилай приобрел большую популярность среди воинов за заботливость. Одна мора была послана на гору, чтобы занять ее и провести там ночь. При этом воины были одеты по-летнему. Начался дождь с градом, и выяснилось, что ни один из тех, кто нес пищу для моры, не захватил огня. Этот отрывок позволяет сделать вывод, что подразделения, действовавшие в отрыве от основных сил, не сопровождались своими илотами. Илотов была лишь небольшая группа, необходимая для переноски пиши. Далее можно предположить, что провизия выдавалась войску на день. Чтобы не допустить падения боевого духа, Агесилай послал 10 человек, которые несли огонь в хитрах (chytrai) — глиняных сосудах для приготовления пищи.
Огонь значительно поднял настроение воинов. Перед приемом пищи они намазали свои тела маслом. Это говорит нам о том, что они имели при себе арибаллы (aryballos) — сосуды для масла, а также, возможно, стригили, для того, чтобы удалять излишки масла и грязь. В данном случае приготовление пищи было совместным, однако при других обстоятельствах оно могло быть индивидуальным. В таком случае обед гоплиту готовил его илот. Каждый должен был иметь блюдо для еды, а его илот, вероятно, носил с собой хитру.
Согласно законам Лакедемона, должность адмирала-наварха (nauarchos) нельзя было занимать более года подряд. Поэтому при Эгоспотамах талантливый военачальник Лисандр официально занимал пост секретаря-эпистола (epistoeus) при навархе Араке.
Об устройстве флота мы располагаем лишь отрывочными сведениями. В основном он состоял из сил союзников. Корабли приобретались триерархами (trierarchai), которые ими и командовали. Гребцы на всех флотах были наемными, как и их кормчие (рис. 1) Наемными были и входившие в экипаж матросы. Рулевым на корабле Лисандра был мегарец по имени Гермон. На протяжении всей кампании флот содержался на персидские деньги.
Помимо экипажа на каждом корабле находился отряд воинов. На рис. 2 изображен корабельный гоплит-эпибат из числа союзников. Эмблема на щите может свидетельствовать о принадлежности к контингенту союзников из Малой Азии, так как она повсеместно использовалась на монетах городов, входивших в союз. Гребцы, несомненно, были обнаженными, как и эпибаты, поскольку в случае гибели корабля могли оказаться в воде. Мы не знаем, были ли на кораблях Лисандра лучники. По крайней мере коринфяне располагали отрядом лучников, который мог использоваться на кораблях. На рис. 3 изображен корабельный лучник. Скорее всего, они также не носили доспехов, поскольку в любой момент могли оказаться в воде.
