В январе 1453 г. султан Мехмед II возвратился в Эдирне, где находилось большое число добровольцев, обученных для проведения кампании. В дополнение к румелийским и дворцовым контингентам отряды были пополнены фуражирами и квартирьерами, включая торговцев, обеспечивавших оттоманские отряды продовольствием и вооружением. В начале 1453 г. прибыл контингент их вассальной Сербии, по сообщениям состоящий из 1500 человек христианской конницы и вспомогательных частей под командованием воеводы Джакса; сербские шахтеры прибыли из Ново Бродо значительное позже. Согласно итальянцу Джакомо Тедальди, христианам в оттоманских войсках позволяли поклоняться тому, кому они желали.
Караджа, бейлербей Румелии, выделил людей на прокладку путей от Эдирне до Константинополя: перед 50 плотниками и 200 землекопами была поставлена задача построить ровную дорогу для переброски тяжелой артиллерии. Работы эти велись без какого-либо сопротивления со стороны византийцев. По инициативе Караджа-бея продолжалось уничтожение виноградников и садов у стен Константинополя, чтобы обеспечить оттоманской артиллерии открытую местность для ведения огня прямой наводкой. В феврале отряды Караджа-бея также начали захватывать византийские города по побережьям Мраморного и Черного морей.
Поскольку эти пункты не оказывали сопротивления, то и никаких потерь среди христианского населения не было. Только те города, которые решительно противостояли оттоманским захватчикам, были пока оставлены в покое. Селиврия, Эпибатос и Ферапия не сдались захватчикам и потому были обойдены, хотя некоторые отряды, вероятно, были оставлены, чтобы блокировать подходы к этим населенным пунктам. Бурса был главным районом для сосредоточения анатолийских подразделений. В течение марта большое количество азапов и сипахиев пересекли пролив у Румели-Хисар, следуя под командованием анатолийского бейлербея Исхатпаши, чтобы помочь частя из Румелии блокировать Константинополь.
По выровненной дороге турки подтянули свои массивные орудия к стенам Константинополя, самое большое из трех “гигантских” орудий потребовало для своей буксировки 60 волов. Артиллерия сосредоточилась примерно в 8 км от стен, охраняемая отрядами Караджа-бея. Тем временем, оттоманский флот под командованием Балтоглу собрался у Галлиполи. В марте он подошел к Константинополю и расположился передовой базой в заливе Двух Колонн на Босфоре севернее Галаты.
Византия все еще имела доступ к морю, и в течение зимы 1452-1453 гг. из немногочисленные галеры совершили набег на турецкие деревни по берегам полуостров Цизикос (Cyzikos, южная часть Мраморного моря). 26 февраля прибыло судно Пиетро Даванзо в сопровождении шести критских судов с 700 людьми на борту. Они благополучно достигли Тенедоса, но прибытие в марте к Константинополю оттоманского флота подразумевало, что дальнейшие морские связи города с внешним миром будут связаны с тайными ночными прорывами кольца морской блокады.
Большая часть турецких судов были недавней постройки, но некоторые были старые и нуждались в ремонте. Количественные оценки флота Балтогу достаточно противоречивы. Согласно оттоманской хронике Асипасазаде имелось 400 кораблей и судов всех размеров. Историк Критовул оценивает оттоманский флот в 350 кораблей плюс транспорты. Очень интересны цифры, приведенные Йогано Ваврином, вероятно, взятые из отчета официального представителя Бургундии в Константинополе: он заявляет, что имелось 18 военных галер, от 60 до 70 меньших галиотов и от 16 до 20 мелких судов. В то время как Джакома Тедальди утверждает, что у турок было еще от 16 до 20 перандрий – транспортеров. Другое реалистическое сообщение определяет общую численность флота Балтоглу в 6 больших галер, 10 обычных галер, 15 маленьких галер или галиотов, 75 фуст, 20 перандрий – транспортеров и многочисленные маленькие лодки. Из перечисленного расшифруем название “фусты” – это гребные суда, легче и быстроходней, чем биремы, на них гребцы сидели по одному н весло в носовой части судна и по двое в кормовые. Фусты были едва больше, чем большие гребные лодки.
