В 1810-1811 годах под руководством Барклая де Толли была проведена реорганизация русской армии. В ходе этого мероприятия пехота, по примеру французской, была сведена в корпуса. В корпус входили две пехотных дивизии, полк или бригада легкой кавалерии, а также одна или несколько конноартиллерийских рот. Дивизия состояла из двух линейных и одной егерской бригад, а бригада, в свою очередь – из двух полков трехбатальонного состава. Отныне «элитный» статус подразделения уже не зависел от роста набираемых в него солдат (ранее из самых высоких формировали гренадерские роты, а низкорослых направляли в егеря). Теперь же эта практика была отменена: «Малейшее нарушение должно лишить стрелка и гренадера его отличия; не только неискусность в выправке и подобные ошибки, но также любой проступок, несовместимый со званием и достоинством солдата».
В каждом батальоне первая рота именовалась элитарной: гренадерской в пехотных полках (с 1811 года термин «мушкетерский» в названиях полков был заменен на «пехотный»), и карабинерский – в егерский. Каждая рота состояла из двух взводов. При линейном построении батальона на правом фланге вставал гренадерский взвод (карабинерский – у егерей), а на левом – второй взвод гренадерской роты – стрелковый. Остальные три роты в пехотных полках продолжали именоваться мушкетерскими, в гренадерских полках – фузилерными, а в егерских – егерскими. Отменена была прежняя смешанная структура линейных полков: пехотные полки не имели более гренадерских батальонов, как раньше. Все гренадерские полки были изъяты из своих прежних дивизий и вошли в состав двух первых элитных Гренадерских дивизий.
В ходе реорганизации 1811 года внутренняя структура пехотных полков изменилась незначительно. Из штатного списка полков тяжелой пехоты были изъяты штаб-капитаны. Помимо вагонмейстера и 41 ездового, транспортная рота полка пополнилась офицером и пятью унтер-офицерами, а также ветеринаром (в офицерской должности). Штатный транспорт полка включал 12 телег для перевозки раненых, 12 грузовых и 12 провиантских фур, повозку полковой канцелярии и подводу с инструментами.
Все эти повозки имели упряжку из 4 лошадей. Повозка полковой церкви, аптекарской фуре и повозке священника полагалось по три лошади. Эти огромные полковые обозы резко замедляли движение армии на марше.
Как отмечал Saxon von Schreckenstein, русские «обладают той особенностью, что не бросают ни единого раненого. Более того, при возможности они также увозят с собой тела погибших офицеров». Тем не менее, число штатных медиков и качество лечения были очень низки. Недаром генерал Платов на предложение царя прислали хирургов отвечал: «Не дай Господь и Ваше Величество; вражеский огонь и вполовину не так губителен, как лекарство».
2-й батальон полка считался запасным, в поход выступали 1-й и 3-й батальоны (3-й батальон иногда обозначают как второй – имеется в виду, второй боевой). Запасные батальоны полков считались Запасной армией; кроме того, в 1808 году были созданы центры для обучения рекрутов, в которых одновременно могли постигать основы воинской службы 50-60 тысяч рекрутов. Запасная армия не была простым резервом: незадолго до начала 1812 года она была преобразована в Резервную боевую армию, имевшую в своем составе три кавалерийских и восемь пехотных дивизий (всего 106 000 пехотинцев). В марте 1812 года Резервная армия была мобилизована (при этом ее силы достигли 118 000 человек), и ее части вместе с 60 тысячами новобранцев в мае и июне укомплектовали несколько новых полков. Гренадерские роты запасных батальонов по три сводились в «сводные гренадерские батальоны» (таким образом, каждый сводно-гренадерский батальон состоял из рот трех разных полков, но обязательно одной дивизии). Эти батальоны (по два) придавались дивизиям полевой армии, образуя сводно-гренадерские полки.
Подразделения Резервной армии были заметно слабее полков первой линии, поскольку выделяли силы для пополнения полевых частей. Кроме того, запасные батальоны выделяли свои гренадерские роты для формирования сводно-гренадерских частей. Кроме того, запасные батальоны выделяли свои гренадерские роты для формирования сводно-гренадерских частей. Например, сформированная в 1812 году 32-я дивизия, сформированная из запасных 1-й (гренадерской), 11-й и 23-й дивизий, имела батальоны силой всего около 300 штыков (то есть менее половины штатной численности). Девять батальонов этой дивизии были сведены в 1-й и 2-й Сводные пехотные и Сводный егерский полк (из запасных батальонов 11-го, 18-го и 36-го Егерских полков). Сводный гренадерский полк дивизии из двух батальонов трехротного состава (по роте от каждого из шести пехотных батальонов), несмотря на малую численность личного состава, использовался в качестве резервной бригады Первого корпуса.
В ходе войны с Наполеоном происходили некоторые изменения обозначений полков. В октябре 1810 года перечисленные в Таблице I полки были переведены в егерские, а прежние пехотные полки были восстановлены на базе бывших гарнизонных полков.
В том же октябре сформировали новые Виленский, Одесский, Симбирский и Тернопольский пехотные полки. В ноябре 1811 года многие полки получили четвертые батальоны, известные как «резервные». В марте 1812 года эти батальоны последовали за вторыми, формируя 30-ю – 47-ю дивизии Резервной армии. В январе 1811 года Ростовский пехотный полк был переименован в Графа Аракчеева гренадерский (единственный полк русской армии, именовавшийся в то время по личному имени). В 1813 году Кексгольмский и Перновский полки были переведены в гренадерские, заменив Павловский, переведенный в гвардию. В апреле 1814 года 1-й, 3-й, 8-й, 14-й, 26-й и 29-й Егерские полки получили наименование Гренадерских егерских, но при этом сохранили прежнюю нумерацию).
В военное время из-за потерь силы батальонов упали заметно ниже установленных 738 штыков. В начале кампании 1812 года, например, силы пехотных батальонов составляли в среднем 600 человек, и в ходе войны продолжали сокращаться. Как сообщал в 1813 году Lord Londonderry, «батальоны настолько слабы, что три или четыре с трудом составляют полк и редко доходят численностью до 250 или 300 солдат».
