Римский легион часто описывают как безотказную военную машину. Но легион мог хорошо проявлять себя лишь тогда, когда боевой дух воинов был на должном уровне. Легионеры могли впадать в панику и терпеть поражения точно так же, как и солдаты любых других армий. Например, когда армия Цецины в 15 г н.э. отступала в Германии, она оказалась в той же ситуации, что и потерпевшая поражение армия Вара. Римские солдаты потеряли всякую надежду «Там не было ни палаток для центурий, ни одежды для раненых. Когда они делили свои пайки, смешанные с грязью и кровью, они испытывали смертельную тоску от того, что столь многим тысячам солдат оставалось жить всего один день. Стреноженный конь, испуганный их стонами, сорвался с привязи, и несколько солдат бросились за ним, пытаясь остановить животное. Это спровоцировало панику, поскольку солдаты решили, что германцы ворвались в лагерь, и все ринулись к воротам, в основном к тем воротам, которые находились в противоположной от противника стороне» (Тацит «Анналы», 1, 65) .
Для того чтобы остановить панику, командирам пришлось действовать быстро и решительно. Сдержанность Цецины помогла удержать его армию от рассеивания: «Удостоверившись, что их страхи были необоснованными, и убедившись, что приказы, просьбы и даже насильственные действия не помогают, Цецина бросился ничком поперек дороги, ведущей из ворот лагеря. Только чувство стыда остановило солдат и помешало им переступить через тело командира. В то же время трибуны и центурионы объясняли, что тревога была ложной. Затем он выстроил солдат перед своей штаб-квартирой и, приказав им слушать в молчании, напомнил, что они находятся в критическом положении. «Наше спасение находится в наших руках, но мы должны быть осторожны и оставаться в укрытии до подхода противника, который надеется взять лагерь штурмом.
Затем мы вырвемся со всех сторон и устремимся к Рейну! Если мы побежим сейчас — нас ждут леса, глубокие болота и жестокие враги. Но если мы одержим победу, нам достанутся слава и честь!» Он напомнил им о любимых, оставшихся дома, о чести, которую они обрели в лагере, но ничего больше не сказал об их бедственном положении. Затем с полной невозмутимостью он распределил лошадей легатов и трибунов, включая свою собственную, среди самых храбрых солдат Они должны были атаковать первыми, а за ними должна была последовать пехота» (Тацит. «Анналы», 1, 67).
План Цецины удался. Пока ничего не подозревавшие германцы обсуждали план нападения на лагерь, римляне ринулись в атаку, обратили их в бегство и преследовали до наступления темноты.
Легионеры добивались больших успехов при умелом руководстве своих офицеров. Цезарь, Антоний, Германий, Цецина и Веспасиан были командирами, способными повести за собой личным примером и разделявшими тяготы и лишения солдатской службы. Центурионы, которых отличал Цезарь и упоминает Иосиф Флавий, были храбрыми и стойкими офицерами, способными проявить свой авторитет в кризисных ситуациях и погасить панические настроения среди личного состава. Но не все офицеры обладали достаточной уверенностью, храбростью и талантом, чтобы умело вести за собой солдат. Многие из них были жестокими и продажными. При отсутствии справедливого руководства, легионеры в бою действовали неслаженно, и они часто проявляли склонность к бунтам и мятежам.
Веллей Патеркул, служивший легатом во время иллирийского восстания в 6- 9 гг. н.э., подчеркивал, что причиной поражения армии Вара в Тевтобургском лесу (9 г. н.э.) были плохое руководство и трусость самого Вара и его старших офицеров: «Армия, непревзойденная по храбрости и первая среди римских армий по дисциплине, энергичности и боевому опыту, из-за халатности своих полководцев, вероломства противника и немилосердной Фортуны была окружена. Солдатам не дали возможности сражаться или хотя бы спасти себя. Некоторые из них были даже наказаны за то, что вступили в сражение и проявили боевой дух. Зажатая между лесом, болотами и засадами, она была почти полностью уничтожена тем самым противником, которого всегда резала, как скот , эти полководцы были готовы скорее покончить с собой, чем сражаться. и бросались на свои мечи.
Два префекта лагеря после того, как большая часть армии была разбита, сдались в плен, предпочтя умереть под пытками, чем в сражении. Легат Вала Нумоний, ранее проявлявший благородство, показал пример трусости, оставив пехоту без защиты кавалерии и пытаясь ускользнуть в сторону Рейна. За этот поступок его ожидало возмездие. Он погиб, пытаясь бежать с поля боя. Частично сгоревшее тело Вара было изуродовано противником; ему отрубили голову» (Веллей Патеркул «Римская история», 2, 119).
Одной из причин мятежа Паннонских легионов при Имоне в 14 г. н.э. была продажность и жестокость центурионов и старших офицеров. Мятежник Перценний жаловался, что на свое жалованье он вынужден «покупать одежду, оружие и палатки, и давать взятки центуриону, покупая себе, таким образом, передышку от несения службы». Его товарищи убили центуриона Луцилия, известного по кличке «Принеси другую», которую он получил за свою привычку ломать виноградную лозу, которой бил легионеров и требовать, чтобы принесли другую. За чрезмерную приверженность к дисциплине префект лагеря Ауфидий Руф также был наказан. Он был схвачен отрядом легионеров, занимавшихся ремонтом дорог и мостов: «Его вытащили из повозки, нагрузили багажом и погнали к голове колонны, где он был засыпан саркастическими вопросами — приятно ли ему тащить такие огромные тюки на этом бесконечном марше. Руф длительное время был рядовым солдатом, затем стал центурионом и, наконец, префектом лагеря. Он стремился возродить жесткую дисциплину старых времен. Руф был привычен к тяжелой работе и безжалостен, поскольку сам очень многое вынес» (Тацит. «Анналы», 1, 20).
Продажность центурионов также стала причиной подрыва боевого духа германских легионов Отона в 69 г н.э.: «Солдаты требовали отменить выплаты, которые они делали центурионам, чтобы обеспечить себе отпуск, поскольку размер этих выплат равнялся ежегодному налогу, выплачиваемому рядовым солдатом. Четверть солдат каждой центурии могла находиться в отпуске или слоняться по лагерю без дела, заплатив за это центуриону. Никого не волновало, каким образом они добывали деньги.
Для того чтобы купить себе временное освобождение от военной службы, солдаты добывали деньги грабежом на дорогах, мелким воровством или занимаясь грязной работой. Самым богатым солдатам могли специально давать наиболее утомительную работу, пока они не купят себе право на передышку. Затем обнищавший и деморализованный от безделья солдат возвращался в свою центурию, променяв богатство на бедность, а энергичность на лень. Так, развращаясь один за другим от нищеты и отсутствия дисциплины, они были готовы бунтовать, проявлять неповиновение и, в конце концов, принимать участие в гражданской войне. Но Отон пообещал, что оплата ежегодных отпусков будет осуществляться за счет императорской казны. Это было, безусловно, полезное нововведение, которое позднее, при мудрых императорах, стало обязательным правилом службы» (Тацит «История», 1, 46).
Даже в тех случаях, когда командиры не были продажными и жестокими, легионеры не всегда охотно следовали в сражении за некоторыми офицерами. Вероятнее всего, уклонение одной из когорт III легиона Августа от сражения с Такфаринатом в 18 г н.э. было вызвано не столько численностью противника, сколько нежеланием легионеров следовать за слишком честолюбивым офицером: «Солдаты Такфарината окружили римскую когорту недалеко от реки Пагуда (Тунисия). Командующим в римском форте был энергичный и опытный офицер Декрий, который считал, что отсиживаться в осаде позорно. Произнеся речь перед солдатами, он построил их перед фортом и дал команду начинать сражение. После первой же атаки противника когорта дрогнула. Декриус под градом снарядов пытался остановить дезертиров. Он осыпал проклятиями знаменосцев, позволивших римским солдатам показать свои спины противнику. Один его глаз был выбит…, он повернулся, чтобы встретить противника лицом к лицу, и сражался, пока не рухнул на землю, брошенный своими солдатами» (Тацит «Анналы», 3, 20). Легионеры не желали идти за теми офицерами, которые были способны напрасно погубить их.
